Часть Первая человек перед выбором: манипуляция или актуализация Глава 1 проблема

Прошедшие полвека углубили наше понимание процесса становления человека манипулятором.

Мы знаем, например, что манипулятору недостает способности любить себя и применять свой опыт для расширения так называемого "чувства полноты жизни". Для манипулятора понимание человеческой натуры служит лишь одной цели: контролю над ней. Это относится в какой-то степени к каждому из нас – и к вам, и ко мне.

Так, едва начав ходить, младенец вскоре обучается мило лопотать, плакать или демонстрировать вспышки раздражения, чтобы добиваться желаемого. Окружение как поощряет его в этом, так и обучает все новым тонкостям искусства манипулирования. Поэтому не удивительно, что достигая подросткового возраста он в совершенстве осваивает трусливые приемы управляющего обольщения. Тем более, что за примерами далеко ходить не надо. Некоторые трюки он перенимает у отца, который разыгрывает роль ответственного родителя, часть – от матери, которая отчаянно манипулирует, пытаясь удержаться за тесемки фартука.[???] Затем идет создаваемое манипуляторами и прославляющее манипуляторов кино, телевидение и т.п.

Манипуляции так прочно укоренились в нашей повседневной жизни, что неподготовленный наблюдатель обращает внимание только на самые очевидные или самые оскорбительные из них. Они подобны воробьям, – большинство из нас сознает мельком существование воробьев, но многих ли из них мы замечаем?

Манипулирование, эта чума современности, – универсальный, общечеловеческий феномен. Например, уже в Ветхом Завете можно прочитать историю Давида, который был так очарован прекрасной Вирсавией, женой Урии, что послал соперника в самую гущу сражения на верную смерть. Вопиющая манипуляция! Читая далее, можно узнать о последних днях Давида, преисполненных страданий, вызванных греховной любовью к этой женщине, и о том, как его мятежный сын, "завладев сердцами израильтян", организовал заговор с целью захвата царского трона отца. Да, древние манипулировали людьми в собственных интересах и становились жертвами манипуляций точно так же, как и мы с вами.

Парадокс современного человека-манипулятора состоит в том, что он, будучи существом разумным и вооруженным научными познаниями о мире, продолжает оставаться в дремучем неведении относительно всего, что касается его самого. Вроде бы он не особо от этого и страдает, но как немного он знает об истинной творческой жизни! Какая часть современных людей подходит под это описание? Такой статистики у нас нет, но мы можем смело утверждать, что, в той или иной степени, речь идет почти о каждом из нас. Разумеется, не все мы мошенники, менеджеры по продажам или странствующие проповедники. Большинство из нас – "просто люди", которые живут как придется и не особо ведают, что творят.

Человек не рождается манипулятором. Он учится, вырабатывает у себя способность манипулировать людьми, чтобы избегать неприятностей и добиваться желаемого, причем вырабатывает он эту способность бессознательно.

К несчастью для современного человека, средства обучения и воспитания сегодня как никогда стоят на службе манипуляции. Возьмем, например, нашего забавного друга сержанта Билко.* Годами он входил в наши дома через телевидение, раз в неделю по двадцать две минуты – плюс восемь минут для манипуляций коммерческой рекламы, – сколько уроков манипулирования он преподал детям? И не забывайте про повторы. Мы обожали парня!

* Герой одноименного телевизионного сериала, популярного в США в 1955-1959 годах. – Прим. ред.

Билко управляет своей армией точно так же, как младенец управляет родителями, предприниматель – служащими и клиентами, а муж – женой. Но и Билко иногда подвергается манипуляциям, когда старшие по званию отдают ему прямые приказы.

Почему, воспитывая мальчика, отец должен давить его своим авторитетом? Если его, например, заботят друзья сына и он высказывает о них свое искреннее мнение, то затем ему потом непременно нужно рядиться в праведные родительские одежды и провозглашать: "Если ты упорствуешь в своей распутной жизни в компании этих бездельников и хочешь кончить жизнь в тюрьме, то пеняй на себя и не беги потом ко мне за помощью!". Как мы позже узнаем, для того есть скрытые причины, но лучше бы ему научиться твердо произносить следующую фразу: "Сынок, ты сам выбираешь свою судьбу. Если ты так решил, ступай в тюрьму, но когда ты вернешься мы все равно будем любить тебя, потому что ты наш сын". Так было бы лучше, но такое вряд ли возможно в современных семьях манипуляторов. Манипулятор больше всего не хочет, чтобы кто-то, пусть даже самый близкий для него человек, узнал о его глубинных чувствах.

Сокрытие своих истинных эмоций – таков удел и первый признак манипулятора. "Моя мать умерла" – говорит знакомый деловым тоном радиокомментатора дневных новостей. Он настолько утвердился в роли манипулятора, что и в самом деле потерял способность ощущать естественное в данном случае горе утраты, либо так натаскал себя, что не позволяет себе выражать подобных чувств. Отсюда только шаг до полного отсутствия каких бы то ни было чувств по отношению к ближнему, если эти чувства не помогают использовать людей, как неодушевленные предметы, как вещи.

Иногда в ходе терапии клиент вступает в конфронтацию, заявляя психотерапевту: "Я на вас сержусь!". При этом он улыбается. Психотерапевт очень рано обучается обращать внимание не на то, что говорит человек, а прежде всего на то, что он делает. Психотерапевт учится понимать "язык тела". Если бы клиент говорил правду, он делал бы то, о чем говорит, – выражал гнев. Его кулаки были бы сжаты, а глаза горели яростным огнем. Поэтому психотерапевт рассматривает его заявление как некую форму манипуляции. Обычно тело человека не лжет, хотя его слова могут сообщать неправду.

Манипулятор словно играет с жизнью в покер, постоянно пытаясь скрыть свою слабую карту. Он напоминает профессионального карточного игрока, который сознательно нарабатывает безразличный вид, чтобы скрывать за ним как страх перед крупным проигрышем, так и надежду на крупный выигрыш. В современном обществе такая способность сохранять безразличный вид даже в случае утраты близкого друга или ценного работника вызывает восхищение.

Свою задачу манипулятор видит в том, чтобы производить некое должное впечатление. Многие манипуляторы пытаются заставить окружающих говорить на своем языке, – как, например, ханжа, который ни в коем случае не должен слышать каких-то нежелательных слов. Другие, напротив, по любому поводу замечают: "О, это очень интересно", тогда как их глаза говорят об обратном. Иногда я в таких случаях просто говорю манипулятору: "Я вам не верю".

Другой парадокс современного человека-манипулятора состоит в том, что, хотя его деятельность предоставляет ему самые широкие возможности для саморазвития и получения удовольствия от жизни, он избегает риска каких бы то ни было душевных волнений или вовлеченности. Из живого человека он превращается в озабоченный автомат, который не желает признаваться в своих ошибках и постоянно обвиняет в них всех и вся. Он рассыпается в многочисленных телодвижениях, душещипательных историях и оправдательных объяснениях, однако язык тела выдает его с головой. Кстати говоря, если друзьям требуется подчас немало времени, чтобы разобраться, что к чему, актуализатор распознает манипулятора сразу. На всех его проявлениях, будь то надутые губы, ледяная отчужденность или профессиональная улыбка, лежит очевидная печать неискренности, отсутствия подлинной вовлеченности. Не имея своего лица, манипулятор обзаводится маской, которая, как он думает, понравится аудитории и произведет желанный эффект.

В его репертуаре бесконечное количество приемов, позволяющих пускать пыль в глаза. Несомненно, он знаток Шекспира, который сыпет цитатами по поводу и без повода. Не важно, что он прочитал один-два сонета, – прочитанное прочно отложилось в его памяти. Это еще один признак манипулятора: поверхностная эрудиция с целью впечатлять и управлять. Он ни перед чем не остановится, лишь бы собрать побольше информации, которая бы позволила поймать вас на крючок.

Другой пример манипулятора – крупный бизнесмен, слывущий среди коллег соблазнителем секретарш. По правде говоря, секс как таковой его не интересует. Завлекая их в постель, он занимается манипулятивным спортом, демонстрируя другим свою власть. Сам же он от подобных занятий испытывает лишь упадок сил.

Есть и такой, которого я называю "нытик". При встрече с вами первые пятнадцать минут он неизменно тратит на подробное описание того, как тяжело ему приходится, хотя на самом деле бизнес его процветает. Манипулятор – это тот, кто преувеличивает свою ответственность или, напротив, отказывается от нее.

Некоторые из нас произносят максимы, как если бы действительно руководствовались ими в жизни: "Нужно всегда быть вежливым", "никогда не раздражаться", "не делать того, чего не следует" (последнее может означать что угодно), "клиент всегда прав" и т.п. Разве кто-нибудь верит на самом деле, что клиент всегда прав? А кто всегда вежлив и никогда не раздражается? Большинство подобных правил – обычная для манипуляторов показная болтовня.

Человек, который не манипулирует другими, может раздражаться и говорить об этом. Он не всегда вежлив и знает это. Часто цитируемое изречение Билла Роджерса о том, что он никогда не встречал человека, который бы ему не нравился, могло бы вызвать у него улыбку и добродушное замечание: "Что ж, по-видимому старина Билл просто не встречал кое-кого из тех, что доводилось мне". Он смотрит на жизнь такой, какой она есть, и его не волнуют поверхностные максимы. Обычно его внимание занято тем, что представляется ему действительно существенным.

Манипулятор же, напротив, относится к своим делам как к скучным обязанностям, от которых нужно поскорее избавиться. Он не умеет ловить момент и наслаждаться им или переживать глубокие чувства. Он считает, что время для забав и удовольствий, для развития и обучения – это детство и юность, и что теперь его ждут лишь тяготы и проблемы. Так что по достижении "зрелости" он отказывается от жизни и в полном смысле слова прозябает, даже не пытаясь постичь цель и смысл своего существования.

Авраам Линкольн в свое время преподал нам убедительный урок. После первой неудачной попытки пройти в Конгресс, он сказал: "Если добрые люди, по мудрости своей, сочли нужным оставить меня на заднем плане, так тому и быть. Я слишком хорошо знаком с разочарованиями, чтобы огорчаться по этому поводу". Линкольн понимал, что хотя любое соревнование неизбежно предполагает победителей и побежденных, жизнь на этом не кончается. Потерпев неудачу, он просто стал готовиться к следующему забегу.

А теперь сравните реакцию Линкольна с типичной реакцией манипулятора, которому не удалось продвинуться по службе или получить желанную прибавку к жалованью. Придя домой, он умудрится переложить вину на своего давно умершего отца, который его притеснял, или на жену, которая именно в это утро плохо приготовила ему завтрак. После этого он может напиться или заболеть, впасть в оцепенение или начать терроризировать окружающих своим мрачным видом, объявив пассивную забастовку против себя самого, человечества в целом и своего тупого босса в частности. Он даже может хлопнуть дверью и выти из игры, оставив свое место другому.

Наряду с потребностью управлять манипулятор испытывает потребность в руководстве свыше. В течение многих сотен лет люди ищут некий авторитет, который бы решал за них, что такое хорошо, а что такое плохо. Парадокс, конечно, состоит в том, что в качестве "хорошего" определяется приятное авторитету, а "плохого" – то, чем он недоволен. Но главная беда в том, что морализаторские концепции добра и зла порождают психологию отвержения, поскольку индивиду приходится решать, какие части его хороши, и в дальнейшем стараться отождествляться с ними, а какие части плохи, и в дальнейшем отвергать или отрицать их. Нетрудно догадаться, что это разжигает в индивиде непрерывную "гражданскую войну", ибо он никогда не уверен до конца, что в нем хорошо, а что плохо.

Альтернативу психологии отвержения можно определить как естественный контроль. Решение отвергнуть какую-то свою часть во имя контроля над своим поведением прежде всего неэффективно: оно не дает желаемого результата. Следует уважать все человеческие тенденции. Неразумно было бы отрезать левую руку по той причине, что она все делает хуже, чем правая. Столь же неразумно было бы ампутировать и какую-то часть своей личности. Однако поскольку все эти части могут проявляться либо бестолково, либо творчески, возникает проблема выбора и ответственности за свои проявления. Таким образом, свобода в этом смысле равнозначна ответственному выбору стиля своего самовыражения. Этот подход связан не с отвержением или отказом от какой-то части личности, а с осознанием того, что происходит, когда мы проявляем себя самоубийственным образом, превращая себя в вещь.

Манипулятивное поведение я называю самоубийственным, а актуализационное поведение – творческим. Собственно говоря, актуализационное поведение представляет не что иное, как творчески выраженное манипулятивное поведение. Все мы манипуляторы, но вместо того, чтобы отвергать свое манипулятивное поведение, нам следует попытаться превратить его в актуализационное. Для этого ничего в себе отвергать не нужно.

Я исхожу из того, что в отношениях с другими людьми каждый из нас может проявляться в двух ипостасях, которые Фредерик Перлз назвал ролями "попирающего" и "попираемого".* Попирающий – это активная, энергичная, доминирующая, авторитарная роль. Попираемый – роль пассивная, уступчивая и покорная. В каждой из этих ипостасей человек может проявляться либо манипулятивно, либо творчески.

* Досл. "собака сверху" и "собака снизу" (top dog, under dog) – роли в детской игре типа "царя горы". Для обозначения подмеченного Перлзом явления межличностного позиционирования существуют также сходные отечественные понятия "пристройка сверху" и "пристройка снизу". – Прим. пер.

Манипуляция не служит необходимой составляющей жизни и не приносит никакой действительной пользы. По существу, манипуляция порождается неудовлетворенностью собой и своим миром. Нахватавшись терминов и концепций из области психиатрии и психологии, современный манипулятор не осмысливает их и не применяет в качестве инструментов самопреобразования, каковыми они предположительно являются. Сплошь и рядом он использует психологические концепции для рационального объяснения своего самоубийственного поведения, оправдывая свои нынешние несчастья ссылками на прошлый опыт и прошлые неудачи. Он использует знание человека для самопотакания своему социально-неадекватному и самоубийственному поведению. Его детское "я не могу", превратилось во взрослое "я не могу, потому что..." ("я слишком застенчив", или "я интроверт", или "моя мать отвергала меня"). Потому что, потому что, потому что...

Между тем психология предназначена вовсе не для оправдания манипулятивного поведения, которое не позволяет индивиду жить, максимально используя свои возможности. Задача психологии состоит не только в том, чтобы объяснять поведение человека, но и в том, чтобы способствовать нашему самопознанию и саморазвитию.

Описав явление в общих чертах, давайте теперь перейдем к деталям и познакомимся с манипулятором поближе.