Примеры.

Салли собирается идти в школу в одном жакете, а на улице этим утром довольно прохладно. "Надень пальто, - говорит мать. - Этот жакет слишком легкий". Девочка отвечает: "Пальто не одену". На что мать уже повышает голос: "Я твоя мать, и ты будешь делать то, что я говорю. Немедленно надень пальто!" Салли наотрез отказывается, и соперники сходятся в битве.

Если выиграет мать, девочка будет чувствовать себя униженной и мрачно отправится на уроки, кляня всех взрослых и строя планы, как бы наказать семью, а заодно и школу. Возможно, она и наденет пальто, но через три дома его снимет. Если же выигрывает девочка, мать остается не в духе. Она может начать "пилить" отца, которому наплевать на поведение дочери... Короче, день у нее наверняка сложится скверно.

Как видим, родитель в данном случае тоже руководствуется правилом "я выигрываю - ты проигрываешь". Мать сгоряча говорит: "Поскольку я по закону за тебя отвечаю, а ты еще несовершеннолетняя, будешь меня слушаться!" Искаженное чувство ответственности порождает у нее ощущение всемогущества.

Предположим, однако, что мать научилась сознавать эту игру. Если бы она смогла убедить, сперва себя, а затем и дочь, что жизнь не обязательно превращать в борьбу, что в ней есть место для дружбы, заботы и сотрудничества, возникла бы совершенно новая основа для отношений. Если бы она к тому же руководствовалась принципом синергии, который был описан Абрахамом Маслоу, игра окончательно утратила бы свой манипулятивно-соревновательный характер. Принцип синергии гласит, что искренне раскрывая себя другому, актуализирующийся человек может обнаружить, что его собственные стремления в чем-то значимы и для последнего.

Мать, например, могла бы напомнить себе, что они с дочерью не враги, но друзья. А друзья живут по правилу "ты выигрываешь - я выигрываю, ты проигрываешь - я проигрываю". Исходя из того, что мы друзья (продолжала бы рассуждать она), мы могли бы допустить, что в наших целях и потребностях много общего. "Можем ли мы согласиться, что мы обе не хотим, чтобы ты простыла?" - спрашивает она дочку. Та кивает. "А раз так, нам остается только выяснить, как этого добиться. Ты считаешь, что пальто для этого надевать не нужно. Я считаю, что нужно. Давай посмотрим, возможно ли какое-то иное решение проблемы здоровья?"

При такой постановке вопроса Салли может предложить: "Ладно, как насчет того, чтобы надеть под жакет свитер?" "Прекрасная мысль", - говорит мать.

Что произошло? Очевидно, что правила игры изменились. Теперь мать и дочь сотрудничают на дружеской основе. В ситуации совместного разрешения проблемы мы сначала приходим к общей цели, рассматриваем альтернативные решения и их последствия и, наконец, выбираем одно из решений. Вместо того чтобы быть врагами, соперниками и манипуляторами, основная цель которых - победить другого, мы можем включиться в дружественный процесс конструктивного решения проблемы.

Разумеется, между матерью и Салли еще не раз будут возникать конфликты, но решение их будет более успешным, если будет строиться на идее взаимного уважения. Если бы мать обращалась с дочерью на равных, она могла бы даже позволить ей пойти в школу в одном жакете, чтобы та чему-то научилась на естественных последствиях своего решения - неприятном простудном состоянии. Всякое научение и развитие сопряжено с риском. Но из двух зол, как известно, выбирают меньшее. И простуда Салли в данном случае - несомненно меньшее зло, нежели утрата контакта с матерью.

Все мы могли бы избежать множества неприятностей, если бы понимали, что такое выигрыш и проигрыш на самом деле. Выигрыш и проигрыш - это всего лишь гипотетические представления о том, как надо жить, и эти представления ложны. Как говорил Фриц Перлз, "выигрывая, мы всегда что-то проигрываем, а проигрывая, - всегда что-то выигрываем". И это, на мой взгляд, гораздо ближе к истинному пониманию жизни.

Многие родители считают себя экспертами жизни для своих детей, но, к сожалению, суть их подхода выражается в банальном "ты должен". Карен Хорни назвала это "тиранией должнизмов"³². Чтобы убедиться в этом, достаточно послушать разговор родителя с ребенком и посчитать, сколько раз употреблялся сей категорический императив. Впрочем, дети тоже его не чураются и умело используют. Так что они квиты.

³²Karen Horney. "Neuroses and Human Growth" (New York: W. W. Norton & Company, 1950).

Альтернативой "должнизму" служит "естизм". Вместо того, чтобы стремиться к совершенству, с неизбежно сопутствующим этому чувством собственной несостоятельности и неполноценности, мы могли бы попытаться принять жизнь такой, какой она есть, и стремитьсяразвивать то, что есть. Вместо того, чтобы создавать ад нашим детям, задавая невыполнимые стандарты их поведению, мы можем расти вместе с ними, творчески решая наши общие проблемы. Лишь растущая личность способна безоговорочно принять ответственность за себя.

Давайте воспользуемся еще одним примером конфликта между родителем и подростком и посмотрим, как работает эта теория.

Джим спорит с отцом из-за домашнего задания. Он не хочет делать его сейчас. Сначала он хочет на несколько часов пойти в клуб поиграть с друзьями. "Сделай уроки, а потом иди", - говорит отец. И дружески добавляет: "Давай посмотрим, совпадают ли наши взгляды на твое будущее. Я думаю, мы оба хотим, чтобы ты закончил школу, а это предполагает своевременное выполнение домашних заданий, верно?" С этим Джим соглашается, но уроки делать все равно не хочет. "Давай, - предлагает Джим, - я встану рано утром, и все сделаю". "Хорошо, - соглашается отец, - но давай договоримся, что если ты не встанешь, в следующем месяце клуб придется оставить. Очевидно, тебе надо учиться на собственном опыте".

Отец пошел на уступку, и это куда лучше, чем затяжной конфликт, который превращает в кошмар жизнь многих семей.

В следующем примере Мэри и родители не могут прийти к согласию относительно ее свидания. Ей всего тринадцать лет, но она очень хочет съездить в пятницу вечером в кинотеатр под открытым небом с Джеком, которому шестнадцать. Родители не хотят, чтобы она встречалась с ним одна, да еще в автомобиле.

"Вы даже в кино меня не пускаете!" - протестует Мэри, как заправский манипулятор. Но мать не поддерживает ее игры и говорит: "Неправда. Мы не против того, чтобы ты сходила в кино. Просто мы не хотим, чтобы ты оказалась беззащитной перед своим половым влечением. Пока что ты решаешь просто пойти на свидание. Но когда вы припаркуетесь в роще, может быть уже поздно. Ты можешь потерять способность что-либо решать, потому что твое тело будет сильнее тебя. Важно уметь предвидеть возможные последствия своих решений". "Вы мне просто не доверяете", - надувается Мэри. В разговор вступает отец: "Нет, мы просто не доверяем таким ситуациям".

Какие здесь могут быть решения? Спорщики приходят к нескольким вариантам: 1) поехать в обычный кинотеатр на автобусе; 2) поехать туда, куда они собрались, но за рулем будет отец; 3) то же самое, только за рулем будут родители Джека; 4) поехать туда с более взрослой парой - ее братом и его девушкой. Мэри выбирает последнее и, хотя сетует на некоторое ограничение свободы, врагами родителей не считает.

Кто-то скажет, что родители в последнем примере чересчур открыто выражают ребенку свои чувства и опасения, но честность - необходимое условие актуализирующего поведения.